Пять лет я живу в Германии — окно в окно — рядом с психопатской турецкой семьёй. Психопатической, потому что они постоянно орут. Обычно с раннего утра, когда соседи еще спят. В эти моменты мне хочется запустить туркам в форточку обычную пехотную гранату! Это становится навязчивой идеей, и, как мне объяснял мой кузен Яша, обязательно закончится старческой шизофренией.

Мой постоянный партнёр по игре в преферанс российский немец Вальтер постоянно твердит — разноплеменных эмигрантов завезли столько, что обязательно грядёт межнациональная разборка. Тогда наше разбойно-хулиганское прошлое криминального СНГ покажется нам милой, приятной стариной. И что практичный человек должен готовиться к этому апокалипсису уже сегодня. Вальтер два раза намекнул мне, что его двоюродный брат, который держит подпольную фирму по продаже наркотиков из Голландии, обещал устроить через свои связи и продажу стволов.

В Праге можно недорого затовариться всем необходимым для собственной обороны, хоть гранатомётом, хоть «калашом» последней модели. Сам Вальтер решил заказать портативный израильский «Узи», «Беретту» и два штурмовых ножа, лезвия, которых вылетают при нажатии потайной кнопки, поражая всё живое…

Десять лет тому назад, когда я заехал, как еврейский беженец, в размеренную и богатую Германию, то в нашей крошечной земле Саарланд была тишь да гладь, да божья благодать. Но премьер-министр нашей земли, дабы набрать численность населения, сохранить должность премьера и огромный штат чиновников, притащил в Саарланд и в Саарбрюккен- главный город этой земли — тысячи албанцев, африканцев, цыган из всей Восточной Европы.

Так что спокойной и безмятежной жизни не привидится, потому, как они размножаются со скоростью инфузорий, и наглеют с каждым днём. Эти, утомительные говоруны — столичные депутаты и политические комментаторы с приклеенными улыбками — тоскливо долдонят о том, что эмигранты-мусульмане пока ещё слабо интегрируются в дружное интеграционное поле Германии. И что эта проблема требует пристального внимания всей общественности и специальных организаций, отвечающих за интеграцию в стране.

Но чтобы нормально интегрироваться в Германию, надо бегать, как наскипидаренный, на встречи с чиновниками бюро по трудоустройству, просиживать до костяных мозолей задницу на муторных языковых курсах, ходить, ради сохранения социалпособия, на работу за 1 евро в час.

«Пёстрые» эмигранты этого не желают. Их задача — затащить в Германию родичей, родить детишек, за которых регулярно платят «детские деньги». По этой причине бундестагу пора заказывать всегерманский орден материнства. Правда, в списках на награждение практически не будет этнических немок. Природное и традиционное женское предназначение — рожать детей и быть хранительницей семейного очага, представляется им сегодня диким и противным. Они заняты карьерой, к тому же не самого высокого мнения о своих соотечественниках – этнических немцах. А с нулевой рождаемостью в будущее не приедешь — одна дорога на кладбище истории...

Утром у меня визит к врачу-хаутарцу, по- нашему, дерматологу. Вылетаю в коридор, содрогаюсь от рвотных спазм. Жутко воняет жареной селёдкой, приготовленной с какими-то пахучими африканскими национальными кореньями. Эта семья из Мозамбика, несмотря на многочисленные протесты жильцов нашего дома, уговоры хаузмайстера, с истинно африканским упрямством продолжают жарить эту отвратную селёдку. А их многочисленное, галдящее днём и ночью потомство, разбросало по всем этажам свои игрушки. Впору ноги сломать.

Раньше в этой квартире жила милая старушка, немка-пенсионерка, вежливая, чистоплотная. Не выдержала такого хамского соседства, съехала туда, где ещё есть маленькая, последняя возможность пожить среди своих соотечественников. Дабы не видеть, и не слышать весь этот кричащий, вечно что-то жующий ужас, который наводнил их некогда спокойные и чистые города и веси.

На остановке рейсового автобуса ждут раскормленные задастые африканки с детскими колясками. Да не обычными одинарными, а двойными и тройными. Галдёж
стоит такой, что вокруг на расстояние километра удрали перепуганные вороны и галки. Подкатили свои коляски турчанки в платочках. Автобус выруливает на стоянку, двери распахнулись, началась посадка.

Все, кто идут в переднюю дверь, столпились в узком проходе, тыча водителю свои проездные билеты, фаркарты, талоны. Второй месяц в нашем городе идёт крупномасштабная война между частной автотранспортной фирмой и горожанами. Ветераны-эмигранты рассказывали мне, что раньше, лет пятнадцать тому назад, когда Саарбрюккен не напоминал обычный город Южно-Африканской республики, то даже не требовалось при входе в автобус показывать проездной документ. Но понаехали отовсюду эмигранты, и начался « заячий» беспредел.

В ответ на эти лукавые происки пассажиров руководство фирмы обязало водителей автобусов стать контролёрами. Но эмигранты, прошедшие суровую школу выживания в тех местах, откуда они приехали в Германию, придумали, как эффективно «кидануть» городской транспорт и устроить себе бесплатный проезд. Без русско-еврейских мозгов тут явно не обошлось.

Допустим, кто-то в семье из трёх человек приобрёл годовую карту, и сразу же выложил немалую сумму денег. Затем по истечению месяца, эта карта вдруг
теряется, и в кунден – центре выписывают новую карту. Приходится платить небольшой штраф. Однако в семье уже есть две карты. И таких случаев в городе полным — полно. Немцы спохватились, поняли, что их классически дурят, установили проверочные автоматы рядом с водителем. Конечно, процент «зайцев» снизился, но эти дополнительные проверки фаркарт, вечные пробки в дверях жутко раздражают водителей и действуют им на нервы.

Автомат благосклонно прореагировал на мою фаркарту, и я оказался в салоне, где мгновенно заполняются сидячие места, а средняя площадка забита детскими колясками. Вижу свободное место рядом со старушкой, испуганно вжавшейся в спинку кресла. Скорей всего, это — коренная немка. У неё такой вид, как-будто она живёт на оккупированной территории.

В одном политическом журнале я прочитал выражение одного политика о необходимости завоза эмигрантов: следует разбавить застарелую кровь в стране, потому как Германия неуклонно превращается в страну стариков, а ситуация с рождаемостью у этнических немцев — нулевая.

Интересно всё же, как лет через двадцать будут выглядеть немцы? Пожалуй, что образ белокурого гиганта- арийца, о котором бредили в третьем рейхе Гитлера, навсегда канул в Лету. Будет полный «интернационал», от которого фюрер перевернулся бы в гробу.

Особенно пришлись по вкусу одиноким молодым немкам с повышенной сексуальной возбудимостью крепкие в любовном деле африканцы со сказочно развитым мужским естеством. Омоложение протекает весьма успешно… Вот уж
точно: если Господь собрался кому-то отомстить по полной программе, то это неотвратимо. И в этом можно даже не сомневаться…

Успеваю занять свободное место рядом со старушкой. На соседние два места плюхается африканка, усаживает рядом своего отпрыска, сосущего леденец на палочке. Его слюна заливает пол. Несколько дней назад один такой милый мальчик швырнул мне на новые брюки недоеденное мороженное, а его отмороженная мамочка даже не извинилась. Принимаю меры предосторожности: убираю в сторону колени, делаю страшные глаза. Мамаша мальчугана в это время шумно переговаривается с африканками, которые заполонили среднюю площадку. Они орут, как на невольничьем рынке. Пацаненку скучно. Он хлопает своей конфетой мою соседку старушку – немку. Та вежливо возмущается, а мамаша презрительно щурится, и лениво оттягивает своё совершенно невоспитанное чадо ближе к себе.

Замечаю, что недалеко от выхода освободилось одно место. Вскакиваю, как ужаленный, и специально наступаю своим сорок шестым размером полуботинка на босоножек мамаши, разожравшейся на дармовых хлебах. Она тотчас подняла хай. И мгновенно начинают солидарно орать остальные африканки. Поворачиваюсь к ним, и спокойно объявляю: Идите на хрен! Магическое произношение главного слова русского мата действуют отрезвляюще. Лишний раз убеждаюсь, что наш родной, замечательный во многих случаях жизни русский мат знаком всем эмигрантам и вызывает у них неосознанное чувство страха. Несколько человек в автобусе дружественно и понимающе улыбаются мне.

Через несколько минут автобус прибывает на остановку перед железнодорожным вокзалом. Пассажиры идут к выходу. Вскакивает дебелая африканка с чадом на руках, спешит к выходу. Перемазанный липкой слюной отпрыск роняет свою конфету на голову какого-то случайно подвернувшегося пассажира. Шум, крики, но этим представителям чёрного континента, как говорят у нас на Украине, глубоко, до самой сраци. На следующей остановке выхожу. Мне надо пройти квартал. В первом проулке находится праксис врача – кожника Бернгарда, который здорово помог мне в лечении застарелого псориаза.

Непредвиденное препятствие — сходняк цыган. Понаставили к тротуару свои шикарные тачки. Никто из этого кочующего племени ни одного дня не работал в Германии. Получают лишь «социал» и пособия на детей, а на таких навороченных тачках разъезжают, что позавидуют короли русского криминального мира. Мужики-цыгане толпятся возле тачек, наблюдая за цыганками, а те пристают к прохожим, суют им какие-то усохшие розы на продажу. Окружают, лезут в лицо, зомбируют, выцыганивают деньги. Тут же орудуют группы цыган — шустрил с декоративными перстнями.

Всё очень просто, и рассчитано на полных дураков. Вот к прохожему бросается молодой цыган и радостно вопит: «Друг! Я нашёл золотой перстень. Бери за 30 евро!». Бывает, что и срабатывает: перстни эти сделаны из латунно-бронзовой трубы, но блестят почти, как золотые.

Мой приятель Вальтер, у кого родня промышляет бизнесом наркотиков, рассказывал мне, что ожидается большая наркотическая война. Цыгане влезли в наркотический бизнес, снижают цены, перехватывают покупателей у криминальных группировок коренных немцев, турок и арабов. По мнению бывалого Вальтера это обязательно закончится большой кровью. За десять лет, что я живу в этом южном немецком городе, количество курящих косяки с наркотой, нюхающих кокс, вкалывающих себе героинчик, расплодилось настолько, что уже не вызывает удивления.

Когда Саркози выгнал из Франции сорок таборов цыган, шум поднялся на всю Европу.Даже эта смешная пророчица Новодворская в далёкой Москве высказалась в поддержку «нечастных цыган» и зачем-то приплела к депортации героиню классической оперы « Кармен». Но Кармен, как мне помнится, не торговала наркотой, не «впаривала» прохожим фальшивые кольца и не жила на соцпособие.

Стращать Саркози излишне. Потому, как в правилах Евросоюза есть статья, где чётко сказано, что если национальное меньшинство в течение трёх месяцев не выказывает желание трудиться, учиться, нормально интегрироваться, представляет сёрьезную помеху для социальных служб, то его следует депортировать из страны. В конечном счёте, Европа ведь не приют для всех бездельников мира.

Буду очень признателен тому, кто популярно объяснит домашней затворнице Новодворской, весьма далёкой от реалий повседневности, чем промышляют в России цыгане, и сколько юных православных душ они погубили, являясь активными посредниками в распространении наркоты.

В назначенное время прихожу в «праксис», протягиваю русской девочке, кто ведает приёмом и записью пациентов, медицинскую карточку, сообщаю, что у меня «термин».

-Доктор Бернгард не будет принимать. Он открыл «праксис» в Ирландии, переехал туда вместе со своей семьёй, — сообщила мне регистраторша.- Теперь этот «праксис» принадлежит другому доктору. Его зовут господин Рашид. Он родом из Марокко, учился во Франции, но последние десять лет живёт и работает в Германии. Он считается хорошим специалистом-дерматологом. Идите в комнату ожидания, вас примут по «термину».

Судя по выражению её лица, эта замена врача, с кем она проработала несколько лет, не очень понравилась, но, слава Богу, что её хоть оставили на прежнем месте. Что же такое происходит в Германии, если классные специалисты — врачи, инженеры, научные работники, все те, кто создал ей престиж в цивилизованном мире, покидают свою Родину навсегда, легко находя применение своим знаниям, талантам и способностям в тех странах, где в них заинтересованы?

Недавно в немецкой популярной газете «Бильд» прочёл, что в прошлом году из Германии больше выехало людей, чем въехало в неё эмигрантов. Если они не остановят утечку своих мозгов, то это грозит Германии катастрофой. Те, кто въезжают для омоложения старческой крови и те, этнические немцы, кто останутся, такой полноценный ВВП и такой экономический оборот не обеспечат. Вот тогда грядёт катастрофа, и первыми, кого это коснётся материально и психологически, будут получатели социального пособия. Это миллионы людей, и никакого проку для реальной экономики от них нет. Немецкой экономическо-финансовой сказке, позволившей мне и миллионам прочим прожить недурственно и спокойно, приходит амбец. Сказочка станет легендой, а что мы будем кушать, где будем жить, оплачивая своё проживание – это подползающие, как голодная гадюка, реалии, которые ощущаешь тренированным чутьём бывшего советского человека, прошедшего крым и рым, и медные трубы.

Доктор Рашид был чертовски похож на мавра Отелло из шекспировской трагедии. В отличие от усидчивого Бернгарда, он постоянно выбегал из кабинета, темпераментно беседовал в холле с какими-то людьми, явно арабской наружности. Понятно, что времени на приём пациентов, у него не было. У меня был назначен «термин» на десять часов утра. Принял он меня в двенадцать, посвятил минут пять, выписал то же лекарство, которое мне когда-то подобрал толковый специалист немец, у кого в «праксисе» был идеальный порядок. Два часа я потерял впустую. Можно было просто выписать у девочки – регистраторши рецепт. Нет, сюда я больше ни ходок. Буду искать такого же врача — профи, каким был мой незабвенный Бернгард.

По пути домой получил лекарство в привычной для меня аптеке, направился на остановку автобуса, намериваясь ехать домой. Германия меняется буквально на глазах и явно не в лучшую сторону. Лет десять тому назад городской транспорт работал, как швейцарские часики, без минуты опозданий. Экономический кризис и внутренние проблемы отразились и на транспорте. Гонять полупустые автобусы на городских маршрутах для частной фирмы — утомительно и разорительно. Число автобусов заметно сократилось, и другой раз приходится подолгу ждать, но разве это идёт в какое-то сравнение с транспортным хаосом Украины или России? Те, кто летом побывали в гостях на бывшей Родине, в полной мере познали прелести украинских маршруток и транспортной рухляди российских городов.

На остановке автобуса в моём немецком городе необходимо быть крайне внимательным. Нельзя близко подходить к кромке тротуара. Идущий на стоянку, или отъезжающий автобус, может задеть зеркалом. Для вящей безопасности следует чаще смотреть по сторонам. Велосипедисты, а их тут пруд пруди, имеют привычку, носится как угорелые. И мне уже не раз доставалось от таких нежданных встреч. Стайками, или в одиночку бродят бомжи в поисках алкоголя и хлеба насущного в сопровождении здоровенных, агрессивных псов.

Бомжи, львиную долю среди которых составляют этнические немцы — алкоголики, наркоманы, жертвы семейных неурядиц и разборок, составляют сегодня в Германии довольно-таки приличный слой отверженных. Количество их с каждым годом растёт. И представить без них немецкие города и веси просто невозможно.

Удар в голову пустой банки из-под пива мгновенно отвлёк меня от размышлений на социологические темы. Банка, шлёпнувшись со звоном об асфальт, покатилась к автомату разовых билетов. Группа подростков-албанцев, громко и весело обсуждая меткий удар своего товарища, продефилировала через стоянку автобуса, направляясь в городской парк. Их лидер задержался и, нагло прищурившись, ожидал моей реакции. Хотел порисоваться перед местными шлюшками – малолетками, которые постоянно присутствуют среди албанской молодежи, нередко получая от них жестокую трёпку. Я эти сцены, где мигранты-албанцы воспитывают в своём духе этнических немок-подростков, видел не раз…

Сделал вид, что смотрю далеко вдаль, и не дал повода этому зверёнышу напасть на меня дружной ватагой и превратить в инвалида. Я не знаю, кому из немецких государственных деятелей пришла мысль притащить Германию албанцев. Им есть, где жить: хоть в Косово, хоть на родине предков – Албании. Плавно интегрироваться в немецкую культуру, экономику и культуру, как об этом мечтают корифеи немецкой интеграции, албанцы не собираются. Для их основной массы учёба и работа — это занятия не достойные настоящих мужчин. Уж если они плавно и интегрируются, то только в немецкую тюремную систему. Они уже сейчас наводят ужас на население немецких городов и посёлков. А вот когда их станет в несколько раз больше, то это будет тяжкой проблемой. По криминальным подвигам они переплюнут турок, которые пока лидируют в шкале преступности в Германии. Это мне по большому секрету сказал знакомый полицейский. Он родом из Казахстана, но прошёл все тесты и проверки, и был принят в городскую полицию.

Недавно транслировали по кабельному телевидению фильм, как в одном из немецких городов этнический немец средних лет случайно стал свидетелем того, как банда совершеннолетних албанцев напала в позднее время на пожилого прохожего, избила и ограбила его. А главный герой фильма вместо того, чтобы скромно потупить очи, сделать вид, что это его не касается, по собственной инициативе отправился в «полицейревир». Дал свидетельские показания и указал на преступника на опознании.

С этого дня начались для него кошмары в самой демократической стране Европы, как любят все, кому не лень, величать Германию. В течение всего фильма два озверевших и совершенно безнаказанных албанца издевались над пожилым немцем, а все его походы в полицию заканчивались впустую. Но герой фильма был так воспитан, что не мог идти против своей совести и забрать назад своё заявление. Его ежедневно терроризировали проживающие в городе албанцы. Лучшим выходом для него было бросить работу, продать свой дом и переехать в другую землю. Но он выбрал путь настоящего мужчины. Купил на чёрном рынке револьвер и в очередной приход мучителей прострелил одному из них ногу в тот момент, когда тот решил пощекотать ножиком свою жертву.

Эти два обнаглевшие от безнаказанности бандюка, жрущие немецкий хлеб, выглядели, как обмочившиеся со страху младенцы.

Фильм художественный, но как было указано в титрах, основой для его создания послужила реальная история.

У этнических немцев этот фильм вызвал массу откликов. Полагаю, что он стал предтечей дела доктора Тило Саррацина, который выпустил книгу под названием: «Германия – самоликвидация, или как мы ставим нашу страну на карту». В принципе далёкий потомок воинствующих мусульман, постоянно воюющих с христианами за гегемонию в Европе, впитавший с молоком матери немецкую культуру и менталитет, доктор Тило Саррацин сказал горькую правду.