Всё понял. Свободный так свободный. почему бы и нет?

А  вот  нашел  новые  сведения  о  том  случае  с  врачом  педиатром:

С раннего детства мечтал стать врачом. Здесь, в Израиле, куда моя семья репатриировалась, когда мне было 13 лет, эта затея была не реальной: мы жили на севере, ближайший медицинский ВУЗ - Технион в Хайфе - почти 90 километров от нашего дома. Да и стоимость обучения была слишком высока для нас, достаточно скромно живших людей. Прибавить к этому постоянную занятость и невозможность заработать, и станет ясно, что высшее медицинское образование в Израиле это дорогая игрушка для чад далеко небедных людей...

Но все же мысль о медицине не оставляла меня, и на семейном совете было решено отправить меня учиться в Россию. Это и дешевле, и проблемы с жильем решит оставшаяся там бабушка...
Закончив успешно, с прекрасными оценками государственный медицинский институт в очень известном городе науки в Сибири, с дипломом врача-педиатра в кармане, я уехал обратно в Израиль.

Государство не встретило меня с распростертыми объятиями - я попал в эпоху великой безработицы и всеобщих забастовок. Более того, я еще и должен был, как все мы доказывать, что наш диплом не куплен в ближайшем переходе метро или на рынке. Но пока докажешь, надо существовать! Надо кормить семью. Извечная <уборка> тоже не встречается на каждом углу. И я, вспомнив свои познания в области ортопедии и массажа (на достаточно высоком академическом уровне, поверьте мне!) расклеил объявления, в которых написал, что за небольшую плату делаю профессиональный реабилитационный массаж детям и взрослым.

Первый звонок по телефону был от мамы ребенка страдающего посттравматическим параличом. В три годика он поскользнулся на эскалаторе супермаркета и, получив удар по голове, несколько месяцев был в коме, а выйдя - стал инвалидом. Ребенку требовался профессиональный медицинский массаж с элементами физиотерапии. Мы договорились о встрече. Увидев ребенка я поразился его полноте и спросил у матери о причинах её. Мать сказала, что не смотря на все ее усилия и диетотерапию ребенок очень полон. Я осмотрел мальчика в присутствии матери и заявил, что с ребенком можно и нужно работать. Цену я назначил просто смешную - 50 шекелей за сеанс (лишь потом я узнал, что подобная работа стоит в несколько раз дороже), но у семьи тяжелое положение, да и для меня это тоже сумма на хлеб с маслом и стакан молока. Мы начали работать. Мама и ребенок были довольны и, через некоторое время я был приглашен в другую семью с больным ребенком по рекомендации этой мамы. Там цена была практически такой же низкой, и родители опять таки были довольны продвижением в лечении своего сына. Так я работал какое то время и все были рады. До тех пор, пока не прозвенел звонок, имевший огромные печальные последствия для меня.

-Алло, это доктор?

-Да, чем могу помочь?

-Ваш телефон мне дала мама мальчика поскользнувшегося на эскалаторе. Она Вами довольна, и порекомендовала Вас мне, как хорошего врача.

- Я Вас слушаю.

- У меня дочь, 12 лет, страдает детским церебральным параличом, и я бы хотела провести ей несколько сеансов массажа и научить ее ходить без костылей.

Мы договорились о встрече и, выбрав свободное время, я отправился к ним.

Осмотрев ребенка, я похвалил мать за хороший уход. Однако сказал, что с девочками предпочитаю не заниматься, так как ребенок должен быть раздет, а в Израиле идет поголовная охота на ведьм, и каждый взгляд, а тем более прикосновение может быть не так истолковано. К тому же одна из мам накануне рассказала мне леденящую кровь историю о враче, осужденном за непристойные действия в отношении пациентки. Но, поскольку семья прибыла по рекомендации, я решил взять ребенка на лечение, строжайше предупредив мать, что бы она постоянно находилась в комнате при девочке или, по крайней мере, в квартире с постоянно открытой в комнату дверью. На том и порешили.

Я начал проводить лечение. Ребенок был оставлен в трусиках, и мать постоянно находилась при ребенке. Я сказал девочке: <Если тебе больно, или ты чувствуешь что ни будь не так, немедленно скажи об этом мне>. Она согласно кивала головой. Так я занимался с ней три раза. На четвертый раз, ее мать звонит мне на телефон и говорит, что ребенок больше продолжать не хочет. Я поинтересовался причиной, тем более, что каждый раз девочка была рада и не высказывала никаких признаков неудовольствия. <Она сказала, что в последний раз ей было больно, и она не хочет продолжать>. Мне было очень неприятно это слышать, зная, что я очень бережно отношусь к пациентам, и стараюсь не причинять им неудобств.

- А где ей было больно?

- В области паха.

Надо заметить, что в необходимые процедуры входит и растяжка мышц ног, которая вполне может вызвать неприятные ощущения в паховой области.

Я попросил мать связаться с девочкой, и сообщить, что если сделал ей больно, то хочу попросить у нее прощения, однако ребенок не захотел со мной общаться. Я остался в недоумении, и спросил мать, может она что то заметила (ведь она находилась всегда рядом). Но мать сказала, что она и сама не понимает, в чем дело, и что она довольна мной. На том и закончили.

Через два месяца, я выехал утром на государственный курс подготовки врачей. Буквально через пол часа мне звонит перепуганная супруга и сообщает, что дома полиция проводит обыск. Я развернулся и приехал обратно домой. Там меня встретили двое полицейских, державших в руках мой компьютер-ноутбук, и мой ежедневник. Все мои попытки узнать на каком основании проводится обыск ни к чему не привели. У меня попросили принести мои дипломы и документы, усадили меня в машину и отправили в отделение полиции. Там меня встретила женщина-следователь по делам несовершеннолетних и радостно объявила мне, что я подозреваюсь в изнасиловании малолетней не достигшей 14 лет, в развратных действиях сексуального характера с малолетними не достигшими 14 лет и в незаконном представлении себя врачом.

Мои волосы встали дыбом от услышанного мной. Я, вспомнив американские фильмы, попросил один звонок адвокату, на что мне было сказано, что здесь не Америка, и законы позволяют делать со мной что угодно.

Начался допрос, длившийся около четырех часов. Вопросы были каверзные, однако я сотрудничал со следствием по мере сил, и начисто отвергал все подозрения относительно меня. Во первых я врач. И есть диплом.

Отсутствие медицинской лицензии лишь лишает меня права выписать Акамоль, а мои ученые степени и квалификация врача признаны соответствующим министерством. Во вторых, я не занимался конвенциональной медициной, а лишь только проводил массаж, что не запрещено. В третьих, все действия относительно моих пациентов происходили на глазах у родителей, и сомнительно, что бы на их глазах я кого либо насиловал или производил другие действия сексуального характера. Но следователь был непреклонен. Под изнасилованием подразумевалось якобы проникновение пальца в половые органы девочки, а под развратными действиями - физикальная проверка мальчика. Я спросил, а видела ли мать это проникновение, и почему ребенок не сказал или не закричал, что бы привлечь внимание матери к происходящему. Ответа так и не получил. И, тем не менее, мне было объявлено, что я арестован по подозрению в вышеуказанных преступлениях, и я был отвезен в камеру при полицейском участке. Мне удалось связаться с родителями и сообщить о происходящем.

В камере находились двое человек. Израильтянин-наркоман, человек известный полиции, подозреваемый в краже автомобиля, и <русский>, подозреваемый в избиении жены. У меня отобрали зажигалку, сняли шнурки (чтобы не смог повеситься) и заперли с ними.

Им первым я и поведал свой печальный рассказ. Они оказались весьма понятливыми людьми и пытались утешать меня. Через какое то время принесли ужин. Есть эту баланду было невозможно. У наркомана начиналась ломка, и его постоянно рвало. Он звал полицейских на помощь, но никто так и не откликнулся. Пришлось следить за ним и оказывать посильную помощь.

Часов в десять вечера мне объявили, что пришел мой адвокат. Я понял, что, скорее всего, это частный адвокат, нанятый родителями - государственный адвокат не придет в столь поздний час. Так оно и оказалось.

Это был человек маленького роста, довольно молодой с проницательными живыми глазами. Выслушав суть дела он сообщил мне, что девочка на следующий же день ляпнула социальной работнице в школе, что врач трогал ее. Она и завела все дело. Адвокат ушел, предупредив меня, что завтра с утра состоится суд по продлению задержания, придет либо он сам, либо его напарник.

Всю ночь я провалялся на бетонной шконке не смыкая глаз, и вот, в 4 часа утра нас подняли, и повезли в Абу-Кабир. Там простоял часа три в железной летке размером три на три с еще тридцатью заключенными и был отвезен в мировой суд в Ришон-ле-Ционе.

По приезде в суд меня встретили репортеры и журналисты с камерами и микрофонами. Они уже осудили меня первыми. В этот же день все СМИ вышли с заголовками <Пойман педофил выдававший себя за врача>. А по десятому каналу сообщили, что я приводил детей домой и там их насиловал (а жена мне помогала, что ли!?). Даже показали мою дверь с табличкой <Добро пожаловать>.

В зале суда уже сидели моя мать, жена, адвокат и представитель полиции. Описывать судилище смысла нет, так как оно представляло из себя фарс, в котором представитель полиции и двух слов связать не мог и на все доводы адвоката отвечал <Я не знаю>. Адвокат требовал, что бы меня отпустили, однако судья заявила, что видимо я <опасен для общества, и меня надо поместить под стражу до вынесения обвинения>. На подготовку обвинения судья дала прокуратуре еще четыре дня, отметив, что следствие тянулось порядка двух месяцев. Меня увезли, и поместили в следственном изоляторе Абу-Кабир, где я благополучно просидел в окружении воров, сутенеров, убийц, наркоманов и насильников полтора месяца. За это время я успел ознакомиться с обвинением, построенном на пустом месте, основанных на противоречивых показаниях умственно отсталой девочки, которая сама толком не знает где, в каком месте ей было больно и трогал ли я ее вообще. Ни одного обвинительного показания со стороны родителей против меня не было. Прокурор умудрилась обвинить меня даже в том, что я брал всего 50 шекелей, а не 350. Дело перенесли в областной суд Тель-Авива, где я и был выпущен под домашний арест с внесением залога в 30000 шекелей, под которым нахожусь по сей день, уже три месяца ожидая суда. Стоимость адвоката 100000 шекелей(25000 долларов), работать я не имею права, да и выйти из квартиры тоже.

По статье наказание - до 20 лет (!) лишения свободы. Вот так, в нашем государстве, без доказательств, без толкового обвинения, на пустых нелепых словах можно разрушить человеку семью, финансовое состояние, карьеру, физическое и психическое здоровье. Примите это к сведению, господа присяжные заседатели!
http://forumpravo.israelinfo.ru/viewtopic.php?t=11162

В СМИ нам вталкивается что женщина сильнее мужчины.
Если взять брошурку правил и норм трудовой деятельности, то там написано, что мужчина может поднимать не более 50 кг, женщина не более 5 кг!
Вот это очень радует, где им выгодно они выставляют себя сильными, а где надо они выставляют себя слабыми.
Так бабы сильные, а как доходит до дела так они сразу же слабые.
Баба и враньё неотделимые друг от друга вещи.

Очень  верно.  Вся  эта  «идеология»  основана  на  ненвисти.  На  величайшей  глупости  и  на  ненависти.  И  одно  помогает  другому.  А  глупость  заключена  прежде  всего  в  непонимание  простой  истины.—Мужчины  нужны  женщинам  не  меньше,  чем  женщины  мужчинам.  Надо  просто  начисто  ослепнуть  мозгами,  что  бы  так  ошалело,  тупо  ненавидеть  мужчин.  Что  б  без  страха  позволять  себе  такие  поскудства.